Чтение рассказов Йордана Йовкова в рамках изучения болгарского языка. Сюжеты народных преданий как средство языкового погружения

Процесс изучения языка всегда должен проходить в неразрывном единстве с миром и культурой народа, говорящего на этом языке, так как каждое занятие – это перекресток культур, практика межкультурной коммуникации, и за каждым иностранным словом стоит обусловленное национальным сознанием представление о мире, его отражение, характеризующееся национальным сознанием. Преодоление языкового барьера недостаточно для обеспечения эффективности общения между представителями разных культур, следует преодолеть барьер культурный. Как отмечал знаменитый лингвист Эдвард Сепир, необходимо более глубоко и тщательно изучить мир носителей языка, их культуры в широком этнографическом смысле слова, их образ жизни, национальный характер, менталитет и традиции: «Язык не существует вне культуры, то есть вне социально унаследованной совокупности практических навыков и идей, характеризующих наш образ жизни» (Сепир 1993: 211). Из этого можно сделать вывод, что знать значения слов и правила грамматики недостаточно для того, чтобы активно пользоваться языком как средством общения, а помимо этого нужно знать как можно глубже «мир изучаемого языка1»! Изучение реалий из мира носителей языка направлено на то, чтобы помочь понять особенности словоупотребления, дополнительные смысловые нагрузки, увидеть, как работает слово в тех или иных контекстах и как влияют контексты на лексическое значение, показать политические, культурные, исторические коннотации языка и речи. Особое внимание уделяется реалиям неслучайно, поскольку их знание необходимо для правильного понимания явлений и фактов, относящихся к повседневной действительности народов, говорящих на данном языке.

А что же может быть лучше для понимания «мира изучаемого языка» чем литература?! Ведь литература, как писал Иван Вазов, это «выражение чувства гения и индивидуальности любого народа» (Зарев 1976: 172). В связи с этим, я уверена, будет уместно и целесообразно включить в программу изучения болгарского языка произведения болгарской художественной литературы, в особенности чтение рассказов  (пусть и адаптированных) Йордана Йовкова, знатока народной психологии, который при создании произведений ориентируется не только на свои непосредственные наблюдения и жизненный опыт, но и опирается на  народные песни и предания. Его любимая эстетическая сфера – мир воспоминаний, пространство прошлого. Рассказам  цикла «Старопланинские легенды» присуща особая атмосфера, они оторваны от быта, приближены к легендам. Повседневная человеческая жизнь в них удивительным образом сплетается с героизмом и красотой, даже тон описания природы здесь - приподнятый, торжественный, легендарный. Большой знаток возрожденческой литературы Петър Динеков в своём труде «Панорама болгарской литературы» отметил, что Йордан Йовков в своем цикле «Старопланинские легенды» взял за основу всех образов воспоминания и впечатления от своего родного края – Жеравны.  В рассказах изображены люди, их жизнь, бытописание, прошлое, пейзажи и легенды. Получившаяся картина жизни отдельной части Болгарии стала символом болгарской национальной истории и приобрела общенациональное значение. Здесь раскрываются вековые традиции болгар, в героях воплощаются наилучшие черты и особенности характера народа. Люди изображены исключительными, они не знают колебаний, действуют, невзирая на внешние ограничения, которые преодолевают с помощью своей внутренней, духовной силы. Мастерство Йордана Йовкова проявляется более всего в создании образов, в глубокой эмоциональной насыщенности сюжета, лиризме и поэтичности, в яркости живого разговорного языка. Здесь следует вспомнить слова Ивана Вазова: «…самый обыкновенный и непосредственно доступный язык. А когда посмотришь повнимательней – открываешь большое богатство его!». 3Академик Петър Динеков писал, что свет произведений Йордана Йовкова идёт от образов, озарённых красотой – такой, что начинается ещё в народных преданиях, легендах и сказках. «Она не ограничивается красотой человеческой, но и переходит на природу, предметы, животных» (Динеков 1969: 125).

Итак, перейдем непосредственно к роли сюжетов народных преданий и легенд в процессе языкового погружения. Прежде всего, хотелось бы выделить одну из главных составляющих процесса языкового погружения – это создание так называемой вторичной языковой личности читателя при чтении литературных произведений. Она образуется в результате синтеза личности читателя и личности героя произведения (не стоит забывать и об авторе, ведь герои произведения – посредники между создающей и воспринимающей стороной). Даже при наивном прочтении происходит солидаризация читателя и героя, то есть их совмещение. На уровне эмоционального восприятия это достигается через катарсис, при этом немалую роль играет форма повествования, например, повествование от первого лица позволяет осуществить наибольшее эмоциональное воздействие, в меньшей степени подобный эффект достигается через включение в цепь повествования внутреннего монолога героя (например, внутренние монологи Шибила в одноименном рассказе и Стефана в «Кошуте»).  Создание вторичной языковой личности напрямую зависит от того, как в тексте реализуется концепт «своё – чужое», иначе говоря – «узнаваемое – новое». Данный концепт является одним из главных в культурологии и рассматривается как результат сравнения и сопоставления, когда читатель может вычленить в тексте зарубежного произведения нечто близкое своей культуре и то, что для него ново, является отличным. Этот механизм универсален и действует не только в художественных произведениях. Чем больше удаляется «своё», тем лучше воспринимается «чужое», а значит, качественнее и полнее происходит языковое погружение, и ученик/студент получает возможность узнать «мир изучаемого языка». В связи с этим важно выделить круг произведений, при прочтении которых будут выполнены все вышеперечисленные условия. Я считаю, что это должны быть произведения по сюжетам народных преданий и легенд. В них преобладает коллективное начало, и субъективное авторское не может реализоваться в полной мере, оно становится вторичным. Именно в таких произведениях ясно и чисто можно разграничить компоненты концепта «старое – новое», быстрее воспринять культуру изучаемого языка. В народных преданиях и легендах проявляется мифологический тип мышления, который оперирует обобщенными категориями. Ещё швейцарский психолог и философ Карл Густав Юнг писал, что все люди объединены коллективным бессознательным. Это очень важно, так как мифология тесно связана с понятиями архетип и мифологема, которые универсальны для всех стран и культур. Архетип и мифологема и становятся тем «знакомым», что позволит иностранному читателю усвоить «новое» и отождествить себя с литературным героем. А отождествление, в свою очередь, - средство внедрения  ученика  в художественное пространство произведения.

Рассмотрим несколько примеров того, как архетип и мифологема работают в рамках концепта «своё – чужое». В рассказе «Кошута» Йордана Йовкова представлена мифологема испытания героя, мифологема поиска, путешествия и мифологема нарушения табу, запрета. Данные мифологемы широко распространены, имеют аналоги и в русских фольклорных произведениях: так, в сказке «Финист – Ясный сокол» героиня по имени Марьюшка отправляется искать пропавшего жениха и проходит ряд испытаний, в том числе традиционное путешествие за тридевять земель. На примере этих же двух произведений («Кошута» и «Финист ...») можно увидеть схожие архетипы: это архетип женщины (Дойна и Марьюшка), архетип тотемное животное (лань-кошута в рассказе Йордана Йовкова, и сокол в рассказе «Най-вярната стража», белая ласточка в рассказе «По жицата» из сборника «Вечери в Антимовския хан», орёл из рассказа «Шибил» и сокол в русской сказке). Особенно следует отметить данный архетип в рассказе «Шибил», где самого героя, разбойника можно отождествить с орлом  – гордый, неуловимый, Шибил живет в горах словно в гнезде: «…где-то между гнездом орлиным и его разбойничьим логовом…но орлы еще парили над белыми насыпями и каменными стенами скал…» (Йовков 1977: 235). Следует отметить, что наибольшей выразительностью наделён в творчестве Йордана Йовкова архетип женщины: ему присуща амбивалентность – в рассказе «Кошута»  Дойна-Кошута и вестник несчастий, и носитель добра, в рассказе «Шибил» грозный разбойник погибает из-за любви к прекрасной Раде.

В заключение, хотелось бы отметить, что чтение оригинальных текстов позволяет студентам не только познакомиться с болгарской литературой, но и осуществить языковое погружение посредством концепта «знакомое – новое». Рассказы по сюжетам народных преданий и легенд демонстрируют историческую обстановку далёкого прошлого, знакомя читателей-иностранцев с особенностями болгарского национального характера.  Если говорить об Йордане Йовкове, то в его произведениях герои являются не только носителями идей своего времени, но и идей народных, общечеловеческих. Сопереживая им, читатель переносится в художественное пространство рассказа и, следовательно – в пространство самой Болгарии.

Список использованной литературы